В Петергофском уезде мыза Гостилицы - одна из древнейших, в период владычества шведов она принадлежала новгородцу Никите Калитину, последнему была пожалована шведским королем Густавом-Адольфом.

Название «Гостилицы» происходит от слова «гостило», «гости», что означает купцы, заезжие люди, и встречается в переписи Новгородских земель, отмеченных в «Переписной ок­ладной книге по Новгороду Водской пятины» XVI века. Когда-то это древнее селение входило в состав Дятлицкого погоста и располагалось на берегах реки Гостилки - полноводной и судоходной. Ее русло проходило по дну нынешнего оврага, а питали реку мелкие многочисленные роднички, что и делало ее довольно полноводной. По этому водному пути в Гостилицы и прибывали заезжие купцы - «гости», где шла бойкая торговля привезенными товарами.

После освобождения края от шведов мыза Гостилицы бы­ла подарена Петром I фельдмаршалу Бурхарду Христофору Миниху. При Петре I он состоял на должности инженера пло­тин, каналов и дамб.

Оценив природные возможности этого края, Б.X. Миних создает на реке ряд запруд (плотин) и возводит мельницу. В по­даренной мызе выстраивает усадьбу и красильный завод.

М.И. Пыляев в книге «Забытое прошлое окрестностей Петербурга» писал о Минихе: «По словам современников, граф Миних одарен величественным видом и геройскою осанкою, он являл в чертах своих лица остроумие, неустрашимость и твердость характера, вселял к себе уважение и страх. Он был трудолюбив, предприимчив и дея­телен, любезен в обществе, пылок к женщинам, но вместе мело­чен в отношениях с подчиненными, взыскателен, жесток, лукав, горд, жаден к своей личной славе, для достижения которой не берег солдат. "Купаясь в их крови", казался другом всех, но не любил никого…»

Миних был родом из дат­чан и вступил на службу царя Петра генерал майором Он из­вестен как строитель Ладож ского канала, основатель Пер вого кадетского корпуса и ви­новник переворота, низложив­шего Бирона. После осмотра ос новных работ Ладожского канала Петр I сказал: «Из всех иностранцев, бывших в моей службе, он лучше всех умеет предпринимать и производить великие дела, помогайте ему во всем».

Миних мнил себя великим полководцем и во имя этого Б. X. Миних напрасно положил не один десяток тысяч русских солдат в русско-турецкую войну 1735— 1739 годов. В своих мемуарах он «скромно признается», что слава его не имела пределов и что русский народ называл его «соколом со всевидящим оком» и «столпом Российской империи». У Миниха была редкостная способность наживать себе врагов, он был классическим склочником. Где бы он ни по­являлся, сразу же начинались раздоры. Известно, что Бирон, фаворит Анны Иоанновны, не позволил Миниху войти в ка­бинет министров, куда тот, ес­тественно, рвался Бирон постарался направить всю его огромную энергию на стяжа­ние воинских лавров преиму­щественно там, где они произрастают - на юге, вдали от Петербурга.

Его посылают на русско-польскую войну 1733-1735 годов, а затем непрерывно Миних воевал с турками. И только в 1740 году он возвращается в Петербург и тут же ловко подставляет ножку своему давнему благодетелю Бирону - арестовав его в ночь с 8 на 9 ноября 1740 года и отправив в ссылку.

Правительница России Анна Леопольдовна пожаловала Миниху за участие в дворцовом перевороте 100 000 рублей, се­ребряный сервиз и вартенбергское поместье Бирона. Но недол­го Миних пользовался милостями, через год, в ночь с 24 на 25 ноября 1741 года, в ходе очередного переворота, Елизавета Петровна (дочь Пет­ра I) вместе с преданными ей офицерами и солдатами Преображенского полка арестовала во дворце правительницу с мужем и детьми, в том числе и императора Иоанна VI.

В январе 1742 года Миних со своими сподвижниками был выведен на Сенатскую площадь на эшафот где ему был объяв­лен приговор — четвертование, но вместо казни, в тот же день был отправлен с сыном, внучатами и правнучатами на вечное жительство в Пелым. Вместе с ним добровольно последовали его жена и друг его, пастор Мартене. Миних владел усадьбой Гостилицы всего двадцать лет.

Теперь мыза Гостилицы в Копорском уезде вместе с другими отписными землями в 1743 году от фельдмаршала Миниха отошла «со всякими строениями, скотом, сенными покосами и со всеми угодьями, с людьми, крестьянами и красильным заво­дом» во владение фаворита новоявленной императрицы Алексея Григорьевича Разумовского. В течение восьмидесяти лет три поколения Разумовских владели мызой Гостилицы, ко времени их владения относятся второй, третий и четвертый этапы в развитии усадьбы

В эти годы усадьба быстро развивалась, деревянные по стройки Миниха перестраиваются в роскошный каменный дво­рец, а также возводятся многие каменные постройки.

Первейший вельможа времен императрицы Елизаветы Пет­ровны А.Г. Разумовский происходил из певчих и был сыном рядового казака. Он родился в 1709 году в селе Лемешах Черниговской губернии. Не имел образования, но обладал при­родным умом и прекрасным голосом, а осыпанный почестями императрицы, он не отличался гордостью.

Был красивый, видный, основными чертами его характера были щедрость и великодушие. В Гостилицах он жил по-цар­ски, давая праздники почти ежедневно.

Современники о нем писали: «Разумовский был внутренне прекрасный человек, чуждался гордости, ненавидел коварство, был ласков, приветлив и снисходителен в обращении с младшими, до слабости любил карты, играя в банк, нарочно проиг­рывал деньги нуждавшимся в последних».

В Гостилицы к А.Г. Разумовскому часто приезжала импе­ратрица Елизавета Петровна, которая, как известно, очень люби­ла охотиться на дичь и зверей. Для нее Разумовский заводит зверинец, где были лоси и олени, а большой лесной массив ограждает и прорубает в нем многие просеки.

М.И. Пыляев писал: «На мызе своей Гостилицы граф Ра­зумовский устраивал для Елизаветы Петровны довольно часто охоту на лосей и оленей... В начале царствования императрицы пригнал к ней в Царское Село из своей мызы 16 оленей, госу­дарыня была большая любительница до охоты на зверей». Ели­завета Петровна всегда охотилась, (если травлю зверей в пределах огороженной территории можно назвать охотой), в большом обществе при­дворных и при удачной охоте щедро их награждала деньгами.

Так как императрица любила приезжать неожиданно, то для того чтобы быть готовым к ее приезду, Разумовский на горе близ усадьбы строит колокольню со смотровой башней. На­блюдающий с башни, как только замечал царский эскорт, звонил во все колокола, да так, чтобы звон доносился до усадьбы. С тех пор эту гору зовут - гора Колокольня.

В своем парке Алексей Григорьевич устраивает так назы­ваемые «местечки влюбленных». Таких мест в гостилицкой усадьбе было три. Одна — «аллея влюбленных», где вельможи любили прогуливаться парочками, а другим таким местом была «лунная поляна». До нас дошли две легенды ее названия. Первая версия гласит, что такое название она получила из-за того, что в ночное время падал на нее лунный свет; то ли потому, утверждает вторая, что на поляне растет редкое растение — лунник. Летом «лунник» зацветает белыми цветами и украшает эту поляну. Третьим местом влюбленных являлся небольшой островок на одном из прудов усадьбы. Его Разумовский так и назвал - «остров любви». Влюбленные гости могли попасть на остров только с помощью лодки, проплыв по пруду до ост­ровка...

Весь островок был плотно засажен деревьями, их многочис­ленные кроны создавали своеобразный купол, который в лет­ние знойные дни создавал прохладу, а в дождь листва деревьев защищала от капель.

До наших дней дошла легенда, связанная с усадьбой Гости­лицы, а именно с конюшней. В один из приездов императрицы Елизаветы Петровны в конюшне случился пожар. Там, в стой­ле, находилась любимая лошадь императрицы – из-за возгорания соломы пожар распространился с невероятной скоростью, и его уже было невозможно потушить. Елизавета Петровна была в таком отчаянии, что даже хотела сама побежать в ко­нюшню за любимой лошадью, но ее удержали.

Но тут же юный паж ее величества предложил свою по­мощь и ворвался в горящую конюшню. Императрица и все окружение ждали с большим беспокойством и нетерпением его возвращения, но он так и не вернулся. Когда пожар был ликвидирован, то обнаружили его вместе с лошадью у выхода, придавленных обвалившейся балкой. Долго ходили слухи, что в ночное время по конюшне витает привидение - мальчика с лошадью.

Из «Записок» императрицы Екатерины II видно, что в быт­ность ее великой княгиней она много раз вместе с мужем Пет­ром Федоровичем посещала усадьбу графа Разумовского в Гостилицах.

О другой истории (случае), связанной с усадьбой Гостили­цы, писатель М.И. Пыляев написал так: «Летом 1748 года Екатерину здесь чуть не постигло большое несчастье. Раз, в мае месяце, поздно вечером, после ужина все разошлись по своим комнатам, а она с мужем отправилась в особый домик, который им был отведен, потому, что местоположение его им очень нравилось, они в нем жили прошлую зиму, когда императрица приезжала к графу на именины. В эту ночь по какому-то делу приехал из Ораниенбаума сержант гвардии Левашев и, найдя в Гостилицах всех спящими, сел возле дома у караульного. Вдруг он услышал треск и в то же время заметил, что снизу каменная кладка дома разваливает­ся. Левашев бросился в дом и дал знать об угрожающей опас­ности, так как двери все были заперты, то их выломали. Вели­кий князь Петр только успел надеть свой шлафрок и выйти из дому. Екатерина побежала в комнату, что­бы разбудить госпожу Крузе, помогла ей кое-как одеться и с нею вышла. Только что она успела переступить порог залы, как здание рухнуло со страшным треском. Екатерина и Крузе упа­ли на пол. Левашев в это время вбежал в комнату, схватил Екатерину на руки и кинулся к лестнице, но не нашел ее, лест­ница провалилась.  Тогда нескольким из людей удалось вскарабкаться по развалинам, и они, передавая Екатерину с рук на руки, благополучно вынесли ее на луг. Многие из придворных были ушиблены, в числе их и княжна Гагарина. В нижнем этаже было убито 3 человека, и спавшие возле дома 16 человек рабочих были раздавлены тоже насмерть.

А Г. Разумовский, узнав о случившемся, хотел застрелить­ся, но, как иронически замечает Екатерина II: "…вероятно, ему помешали, потому что он ничего над собой не сделал". 27 июня 1762 года граф Разумовский давал великолепный праздник в честь государя и государыни — в этот вечер в Гостилицах император Петр III и императрица Екатерина виде­лись в последний раз.

В эпоху правления Екатерины II, начиная с 1771 года, усадьба Гостилицы и Крестовский остров переходят к новому вла­дельцу - графу Разумовскому Кириллу Григорьевичу, послед­нему гетману Украины, президенту Санкт-Петербургской Ака­демии наук, генерал адъютанту, генерал фельдмаршалу, камергеру и сенатору и в то же время несметно богатому человеку. Он задумал придать усадьбе в Гостилицах более современ­ный вид и по этому поводу в 1791 году писал сыну Андрею Кирилловичу: «Сие имение отменно стоит уважения по красоте места, по выгодности его и по привязанности и уважению, которое имел брат покойный, дядя ваш, и я имею».

О Кирилле Разумовском секретарь французского посла в Петербурге К.К. Рюльер писал: «Он был простой казак, который живучи в самом низком промысле по брачному состоянию своего брата с покойной импе­ратрицей, достиг такой милости, что для него восстановили ужасное звание гетмана или верховного малороссийского казачьего предводителя. Сей человек колоссальной красоты, не­причастный ни к каким хитростям и изворотам, был любим при дворе за свою сановитость, пользовался милостью императора (Петра III) и народной любовью за то, что в почестях и величии сохранил ту простоту нрава, которая ясно показывала, что он не забыл незнатного своего происхождения».

М.И. Пыляев о нем писал: «…У Разумовского был всегда открытый стол, куда могли являться званые и незваные гости. Ки­рилл Разумовский при пышном дворе Елизаветы был истым вельможей, не столько по почестям и знакам отличия, сколько по собственному достоинству и тонкому врожденному умению держать себя. Почести и несметное богатство бывшего пасту­ха не вскружили ему голову, роскошь не испортила сердце, он был щедр, добр, благотворителен, всем доступен, со всеми ласков, по­лон остроумия с легким оттенком иронии».

Императрица Екатерина II говорила о нем, что он был хо­рош собою, оригинального ума, очень приятен в обращении; все красавицы при дворе были от него без ума. Я не знаю другой семьи, которая, будучи в такой отменной милости при дворе, была бы так всеми любима, как два брата Разумовские.

Во времена Кирилла Григорьевича Разумовского на правом берегу реки Гостилки объединились протянувшиеся вдоль него разнохарактерные и разновременные части усадьбы. На ее южной оконечности стояли «китайские» гостевые домики, а на северной - большой грот. Ядром усадьбы стал участок в виде треугольника, образованный рекой, дорогой к плотине и дорогой от парадного двора к горе Колокольне - восточной гра­ницы усадьбы. Его центральной осью стала аллея, протянувша­яся от дороги к плотине до «минихова» пруда и большого грота.

Гостилицы. «Минихов» пруд. 1988 г.

Около него на плато сосредоточились дворец и «кавалерские» корпуса, Чайный домик и Эрмитаж, оранжереи и теплицы, регулярный сад, огород и верхний пейзажный парк, а нижний прибрежный парк с гротами, фонтанами, каскадами, мостиками, дорожками, группами и куртинами деревьев спускался по склону.

И хотя здесь нашли отражение все три этапа развития усадь­бы, соединились постройки разных архитекторов и разного стиля, сочетались три приема паркостроения: французский регулярный, английский пейзажный и итальянский с каскадами, тер­расами, лестницами, гротами, — все было спаяно в нерасторжимое целое, как будто проникнутое единым замыслом.

Долинный парк к началу XIX века еще не приобрел закон­ченного вида, правый и левый берега были неравноценны, не­смотря на то, что склон левого берега был террасирован и по уступам насажен фруктовый сад, отделенный от деревенской улицы оградой в столбах.

Кирилл Разумовский в 1803 году скончался в Батурине, а имение Гостилицы унаследовал его сын - Петр Кириллович Разумовский. Хотя отец достаточно благоустроил усадьбу, Петр Кириллович в течение 20 лет владения сделал значительные преобразования в ней.

П.К. Разумовский получил, как и другие дети Кирилла Гри­горьевича, образование за границей, затем по заведенному по рядку служил в лейб-гвардии Семеновском полку. Затем вышел в отставку и обратился к гражданской деятельности. Со своей женой Софьей Степановной он постоянно бывал за границей, детей у них не было и они проматывали свое огромное состоя­ние. Смерть жены совпала с кончиной родителя, и Петр Кирил­лович перебрался в Гостилицы, где жил подолгу, занимался не только имением, но и уездными делами, так как был избран предводителем дворян Ораниенбаумского уезда, а это наклады­вало на него определенные обязательства.

Карта 1817 года показывает, что он благоустроил имение, про­вел многочисленные дороги, связавшие деревни между собой и со столицей, сделал развязки на пересечении главных из них, перекинул через реки и речки мосты, населил новые деревни.

Большие изменения произошли в усадьбе. Петр Кирилло­вич значительно увеличил её площадь, присовокупив к ней во­сточные и северные территории. Эти новые районы весьма отличались от всего, что было сделано ранее.

Прямо перед парадным двором и регулярным садом, к во­стоку от них, Петр Кириллович насадил английский парк. Он был ограничен валом, по которому посажены в линию дубы. Дорога вдоль него переходила в тракт, огибающий новые се­верные территории, идущий дальше к Зверинцу и деревне Зрекинои. На пересечении его с рекой Гостилкой построили плотину и устроили огромную запруду — водный бассейн, протя­нувшийся до пересечения реки Гостилки со старой дорогой, проведенной от парадного двора к горе Колокольня. У плоти­ны Разумовский выстроил новую мельницу, а в старой «миниховской» - устроил трактир.

После смерти Петра Кирилловича усадьбу Гостилицы площадью более 88 десятин унаследовал его брат Андрей Кирил­лович Разумовский. Он постоянно жил за границей, был по­слом в Неаполе и Вене, где прославился своей расточитель­ностью и благотворительностью. Андрей Кириллович был возведен императором Александром I в достоинство светлейшего князя.

М.И. Пыляев писал о нем: «.Этот дипломат отличался необыкновенными странностями он построил в Вене через Дунай на свой собственный счет великолепный мост, стоивший ему громадных денег. Помимо последнего, он затратил свои миллионы и на дру­гие колоссальные постройки в этом городе. Впрочем, впослед­ствии император Австрийский облегчил затраты князя и внес часть своих денег в суммы долгов, лежавших на Разумовском».

Колоссальные долги нашего посла в Вене вынудили императора Александра I дать Разумовскому в долг 450 000 рублей без процентов на пять лет под залог его черниговского имения, состоявшего из 8740 душ. Но неисправный должник не оправ­дал доверия, и не скоро долг будет уплачен.

В самой усадьбе в Гостилицах он не нуждался и в 1825 году продал ее за 820 000 рублей полковнику Потемкину Александру Михайловичу, женатому на Татьяне Борисовне, урожден­ной Голицыной, - людям очень богатым.

Примерную и живописную картину усадьбы Гостилицы описал в 1842 году журналист Борис Михайлович Федоров по приезду его в усадьбу со стороны Петергофа. «В деревне Порошки начинаешь отдыхать от однообразия дороги между перелес­ками и полями. Ольховые кусты, соединяясь с живописными группами, прикрывают рощу. Вдали открывается возвышен­ность и заметна башня в лесу, далее озеро и пригорки, на которых расположена Новая деревня. Дорога идет в гору, наконец, раскидывается поле, с правой стороны ограниченное садом, который отделен от большой дороги валом а правее, из за дерев, блещет крест колокольни и выказывается зеленый купол церкви Гостилиц.

Вот еще несколько каменных домов, рядом хозяйственный двор и через дорогу господский дом среди сада, в виде церкви. Отсюда начинается покатость, дорога спускается вниз, мимо плотины Вид прелестный! Голубое озеро разливается в лощине, на правой его оконечности два, довольно большие, дома зажиточных крестьян стоят в подножии косо гора, на котором над ними и около озера расположено село Гостилицы. Несколько кудрявых высоких берез, одиноко ра­стущих с левой стороны холмистого берега над озером, при­дают еще прелести этому картинному местоположению. Высокое кирпичное здание вроде старинного замка с продол­говатыми окнами, в котором помещается мельница, стоит уединенно в густоте рощи и речки. Почти у самого подножия его большой каскад, по уступам кипя серебром, брызжет и с шумом стремится с горы в речку, за которою на приступном пригорке цветут кусты роз. За мельницею песчаная тропин­ка бежит у подножия крутого косогора, прикрывающего зеленою стеною левую сторону, так что ничего не видишь, кроме косогора и неба, с правой стороны березовая роща, а через ров видны на пригорке деревенские домики».

Гостилицы, Церковь Св. Троицы. С рисунка Дж. Кваренги 1780-1790-ые гг.

По приезду в усадьбу, осуществив прогулку по саду и аллее, проложенной между пейзажной и регулярной частью парка на плато, Борис Михайлович Федоров эту панораму описал так: «Широкая, величественная аллея из старых, столетних берез и ветвистых кленов, протягивается на целую версту, и, склоняясь вниз, вдали пропадает из глаз, тем неожиданнее вид, представляющийся в конце ее, где она замыкается террасой с перилами. Вы видите под собой и пред собой необозримую долину с рощами, полями, холмами и четырьмя озерами, синеющими одно за другим. На краю горизонта, за последним озером видно большое здание, занимаемое бумажною фабрикою, а еще левее темный лес, в котором пролегает песчаная дорожка к отдаленной башне, стоящей на возвышении, известном под именем Колокольни, потому что в этом самом месте, по преданию старожилов, сто­яла некогда впоследствии разрушившаяся колокольня».

В усадьбе было к этому времени четыре озера — это два, созданные генерал-фельдмаршалом фон Минихом Бурхардом Христофоровичем при помощи плотин (одно - у истока, дру­гое - в середине реки), а два других были устроены при П.К. Разумовском.

Супруги Потемкины построили бумажную фабрику, а на горе Колокольня возводят вместо разрушенной колокольни многоярусную башню, с которой в ясные дни можно наблюдать панораму окружающих живописных мест и Фин­ский залив.

Во времена владения усадьбой П.К. Разумовским перед ре­гулярным садом и дворцом был насажен английский парк. Опи­сание английского парка опять находим у Бориса Михайловича Федорова: «Ан­глийский сад через дорогу от дома приятен широким размером видов без искусственной природы здесь березовая аллея вы­водит на обширный, роскошный луг, окруженный завесою рощи и благоухающий скошенным сеном, складенным посреди его в один огромный, исполинский стог; там роща, в которой дере­вянный дом построен графом П. К. Разумовским... В этом доме помещается теперь сельская школа, где до 60 мальчиков из Гостилиц и окрестных селений обучаются чтению и письму по Ланкастерской методе. Возле дома устроены для забавы их качели... Пройдя широкий луг... отдаленные рощи, синеющие подобно морю при ясном небе, вот взбороненное поле для посева, а здесь с валу зрение теряется в необъятном пространстве сельских видов».

К постройкам, сооруженным при Потемкиных в 1830-х годах, относятся: оранжереи, мельницы, манеж. В 1842 году они начали строительство нового дворца. Для его строительства был приглашен придворный выдающийся зодчий А.И. Штакеншнейдер Это не случайность, так как он в этот период строил Мариинский дворец, а Татьяна Борисовна Потемкина находилась в приятельских отношениях с императором Никола­ем I, но особенно была близка с его дочерью Марией. Татьяна Борисовна - изве­стная филантропка, которая в течение 42-х лет возглавляла Попечительский комитет о тюрьмах и устраивала, частично даже на свои средства приюты и богадельни.

Пока архитектор А.И. Штакеншнейдер строил дворец, суп­руги Потемкины жили в одном из «кавалерских» корпусов, о чем их современники писали: «Одноэтажный дом, который в ожидании главного дома, сооружаемого на месте старого, служит для помещения владельца Гостилиц, необширен, но красив, удобно расположен, убран с изящным вкусом, и со стороны, обращенной к саду, представляет приятную наружность. К нему примыкает под зеленым навесом открытая, убранная цветами галерея, с которой спуск по лестнице в сад, прямо в аллею акаций. Снаружи галерея прикрыта от солнца цветами, распо­ложенными сплошной горкой, доходящей до самой кровли. Здесь гортензии, повиличные колокольчики и множество дру­гих цветов приятно мешаются с зеленью, а перед горкой, в виду галереи, в которой обыкновенно собираются завтракать, на дерновом кружку раскинулось несколько цветников, бога­тых розами и левкоями. Спускаясь с галереи в сад, проходишь мимо померанцевых деревьев, обсаженных кругом пня голубыми вьющимися цинниями, очень похожими на незабудки. Несколько левее в виде полумесяца цветник георгин, опушенный маргаритками и окруженный стеной розовых ку­стов»

С архитектурной точки зрения, А И. Штакеншнейдер вы­брал для Гостилицкого дворца образец загородных вилл классической английской готики. В 1842 году зодчий начал строительство павильона на Царицыном острове в Петергофе - «оазис вкуса и роскоши», по оценке журнала «Иллюстрация». Тогда же шла работа над чер­тежами павильона на Ольгином острове, павильона и церкви на Бибигоне, собственной дачи для цесаревича в Старом Петергофе, рядом с Сергиевкой, роскошного загородного дома князя А.М. Потемкина в виде романо-готического замка в Гостилицах.

Более 30 лет А.И. Штакеншнеидер плодотворно работал в искусстве зодчества и строительстве. Спроектированные им и сооруженные под его наблюдением здания украсили центр Петербурга и различные районы Северной столицы, а также Петергоф, Павловск, Ораниенбаум, Новгород, Крым. Он рекон­струировал залы императорских дворцов, каждый раз блестяще соединяя старое великолепие с причудливостью нового. Про­явил себя и как мастер садовой архитектуры.

Кроме Мариинского дворца, его талантом созданы шедев­ры, украшающие город Санкт-Петербург - это дворец Белосельских-Белозерских, Николаевский дворец, Ново-Михай­ловский дворец, Никольский домик в Петергофе и многие другие.

Андрей Иванович Штакеншнейдер (1802-1865) был русским человеком, кроме фамилии и неистребимого акцента у него не было ничего иностранного. В России он родился, учился, тру­дился и умер, отдав все силы, все знания и способности своей Родине - России.

Авторы Н.В. Мурашова, А.П. Мыслина в своем труде «Дворянские усадьбы Санкт-Петербургской губернии», в главе «Ломо­носовский район» о Гостилицком дворце писали: «.Английская готика как нельзя лучше отвечала требованиям усадебной ар­хитектуры. Романтический внешний облик сочетался в ней со свободной, ассиметричной и компактной планировкой. Особой привлекательностью нового дворца было обилие комнат, неболь­ших, уютных, изолированных друг от друга, разной планировки, размеров и конфигурации. Они были рассчитаны на интимную жизнь, не на виду. Особенно интересны комнаты с эркерами, вынесенными за линию стены в наружное пространство. Это давало обилие воздуха и света, и потому таких выступов в здании было немало. Единственным большим залом, где соби­ралась вся семья и гости, была столовая длиной около 58 мет­ров. Главным в планировке была практическая сторона, целесообразность внутреннего расположения помещений, комфорт­ность.

Это отразилось на оформлении фасадов. Асимметричность объемов, их динамичный ритм, сказавшийся в разбивке стен выступами различной формы, башенками разной высоты, над которыми доминирует угловая башня донжон со смотровой площадкой, увенчанная зубчатым парапетом, поддерживаемым машикулями, придали фасадам пластичность и живопис­ность».

Гостилицы, дворец. С гравюры Белиора. 1870-е гг.

Читать далее...         Вернуться к оглавлению